Свое ревью на Vogue Николь Фелпс начинает с утверждения, что Хайдер Акерманн нашел свое место. И с ней трудно не согласиться. Вчера вечером креативный директор Tom Ford показал вторую коллекцию для вверенного ему бренда. И это был настоящий Ford, точнее сказать, акт соблазнения в духе Tom Ford и лучших традициях эротических триллеров. На ум сразу приходят «Основной инстинкт» Верховена и «Роковое влечение» Лайна.

За кулисами Акерманн прокомментировал зарубежным коллегам: «Я сказал им (моделям), что хочу, чтобы они соблазняли. Они знают, что соблазняют, но ведут себя так, будто не осознают этого, — все это своего рода игра».

Акерманновские соблазнители и соблазнительницы двигались в полутьме медленно, будто скользя, «пытаясь установить зрительный контакт с публикой или бросая косые взгляды на своих коллег по подиуму». «Все дело в полуночном заплыве», — поделился с Vogue Акерманн. «Летом я люблю нырять в океан в полночь. Думаю, это самая опасная и сексуальная вещь на свете».

Опасность и сексуальность стали отправными точками в этой весенне-летней коллекции, которая открылась двумя плащами (судя по всему, надетыми на голое тело) в травянисто-зеленом и бургунди и комплектом в черном. Эти изделия выполнены из лакированной кожи с лазерной резкой и крошечными разрезами и выглядели так, «будто они тоже окунулись в океан». Следом шли расслабленные образы из свободного кроя белоснежных брюк и пиджака/рубашки, комбинации с кружевом и пальто-халаты, гиперженственные макси с экстремальными вырезами и разрезами и широкоплечие костюмы. Весь этот гардероб выгуливался с элегантными шпильками.

Специально для мужской части шоу Акерманн придумал полупрозрачные мини-шорты (их носили с трикотажными пуловерами) и, разумеется, идеальные двубортные костюмы, в том числе из излюбленного Томом Фордом шелка.

На отлично дизайнер поработал со сложносочиненными конструкциями, которые в свое время сделали ему имя. Некоторые из его вечерних платьев, со слов все той же Фелпс, бросали вызов гравитации. Прозрачная юбка в пол «держалась» на единственной бретельке, зафиксированной вокруг шеи; платье макси, в котором дефилировала Мариякарла Босконо, с эффектной зоной декольте и вовсе ничем не «крепилось» к телу. После него же последовала еще одна версия для провокационного выхода — асимметричное платье на широком «поясе», перекинутом через шею, чтобы спрятать грудь.

В финале Акерманн включил дымовую машину — свой фирменный прием, а мы вместе с другими коллегами, очевидно, попали под его чары соблазнения. Впрочем, мы и не планировали сопротивляться.